Интервью с гуру фьючерсного рынка Монро Траут, Интервью с гуру фьючерсного рынка Монро Траут . Часть 2 Опции

[fxmen]

Интервью с гуру фьючерсного рынка Монро Траут


Начало беседы
Часть 1


продолжение беседы с гуру фьючерсного рынка Монро Траут


— А вы продали, как только услышали слова «к сожалению»?
— Для нас это было слишком поздно. Размер позиции, которой мы торговали, не позволил нам так быстро прореагировать на эту новость. За полчаса мы потеряли 1200 пунктов на S&P, и большая часть этого падения произошла в первые десять секунд. У нас была длинная позиция примерно в 700 контрактов. Если бы мы попытались продать на таком рынке, мы только усилили бы падение и, вероятно, в результате продали на минимуме дня.

— Если появляется какая-то неожиданная новость, как вы решаете, когда вам следует выходить с рынка немедленно, а когда следует подождать, пока не утихнет первоначальная паника распродажи?
— Существует огромная разница между малым размером и большим. Если б я торговал малым размером — например десятью лотами S&P, — тогда я, вероятно, вышел бы сразу же. То есть я продал бы, как только услышал слова «к сожалению».

—Но, очевидно, теперь ваше положение иное. Теперь, когда вы всегда торгуете большим количеством контрактов, если на рынках происходит что-то неожиданное, вам приходится просто стискивать зубы и ждать?
— Я жду, пока рынок немного стабилизируется, а затем начинаю выходить — особенно если в смысле денежного убытка я уже перешагнул через свой болевой порог.

— Что, в конечном счете, случилось в тот день? Вы вышли из всей своей позиции S&P?
— Да. В течение остальной части дня мы потихоньку уменьшали свою позицию. Никаких сомнений в этом отношении у нас не было, потому что одно из моих правил управления риском заключается в том, что если на отдельной сделке мы теряем более 1,5% всего нашего капитала, то выходим.

— Какие еще правила по управлению риском у вас есть?
— Если мы теряем за один день 4%, мы закрываем все позиции и ждем до следующего дня, прежде чем что-либо открывать. За последние два года это правило использовалось лишь дважды, один раз в тот самый день 9 января. Я сбросил весь свой портфель, потому что потерял 4%.

— Сколько всего денег вы потеряли в тот день?
— Примерно 9,5 миллионов долларов.

— И вы потеряли эту сумму за очень короткий промежуток времени?
— По сути дела, большую часть этих денег я потерял примерно за десять секунд.

— Расскажите о том, что вы чувствовали, когда теряли по миллиону долларов в секунду.
— В данном случае все произошло так быстро, что я на какое-то время потерял дар речи. Обычно когда я теряю деньги, я очень злюсь. Как правило, эта эмоция проявляется первой.

— А злитесь вы на рынок или на себя?
— Я думаю, что больше на рынок, но, конечно, это не вполне рационально, потому что рынок — это не личность, он не пытается мне навредить. Я стараюсь сдерживать свой гнев, как только возможно, потому что считаю, что для того, чтобы быть хорошим трейдером, очень важно проявлять благоразумие и сдерживать свои эмоции. Я долгие годы пытался полностью изжить этот гнев, связанный с потерей денег, и пришел к выводу, что это невозможно. Я, конечно, могу продвигаться к этой цели, но думаю, что вплоть до самой смерти не смогу не сердиться, получив крупный убыток.

— А гнев влияет на вашу торговлю?
— Нет. Я бы сказал, что очень хорошо с этим справляюсь.

— Вернемся к 9 января. Что вы сделали после того, как ваша первая реакция — утрата дара речи — миновала?
— Как только я понял, что мы потеряли больше 4 процентов, я составил соответствующий план выхода со всех рынков до закрытия. В такой ситуации я стараюсь разработать план выхода, а затем ухожу из торговой комнаты, потому что хочу, чтобы ликвидация осуществлялась рациональным образом. Я передаю ситуацию в руки своих трейдеров.

— Хорошо ли вы выспались в ту ночь, или убыток не давал вам спать?
— Как правило, я вообще никогда хорошо не сплю. К сожалению, это часть цены, которую приходится платить за то, чтобы быть трейдером. Я хотел бы этого избежать, но так уж получается.

— Когда вы выигрываете, вы спите лучше, чем в те дни, когда проигрываете?
— Не обязательно. Фактически я, наверное, еще хуже сплю, когда дела идут хорошо, потому что слишком переживаю.

— Сколько времени потребовалось на то, чтобы полностью пережить влияние того дня и перейти к следующим делам?
— Я начал забывать об этом уже на следующий день, но всего мне потребовалось несколько дней.

— Когда происходит такой убыток, ожидаете ли вы, что он будет беспокоить вас какое-то время? Вас не удивляет, что через неделю вы совершенно о нем забываете?
— Как правило, я уверен, что через неделю это останется в прошлом. Я стараюсь не попасть в ситуацию, когда дела будут настолько плохи, что я не смогу этого пережить. Это одна из причин, по которой я стараюсь проявлять консервативность в подходе к управлению риском. Я хочу обеспечить себе возможность играть завтра.

— После того, как вы выходите с рынка, пусть даже с убытком, чувствуете ли вы себя лучше оттого, что вышли?
— Да, потому что боль осталась позади, и я точно знаю, сколько потерял. Это в некотором роде чувство облегчения.

— Тяжелее терять 4 процента, когда вы торгуете 100 миллионами долларов, чем когда вы торгуете 1 миллионом?
— Тяжелее. Деньги имеют большой вес. Я знаю множество трейдеров, демонстрирующих результаты с удивительным увеличением процентного выигрыша. Я видел ситуации, в которых за пятилетний период капитал вырастал на 1000%, но если вы рассмотрите историю их торговли с позиций чистых заработанных или потерянных долларов, то обнаружите, что они больше проиграли, чем заработали.

— Потому что они делали крупную процентную прибыль с маленьким капиталом, а потом теряли деньги, когда управляли большими суммами?
— Вот именно. Я не занимаюсь отбором СТА. Но если бы я это делал, то первое, на что смотрел бы, это величина денежной прибыли данного человека — т. е. сколько долларов этот СТА заработал на рынке. Если это число оказывается отрицательным, я не буду рассматривать кандидатуру такого СТА вне зависимости от процентной величины его прибыли.

— Помогло ли вам 9 января правило 4-процентного максимального дневного убытка?
— В данном конкретном случае нет. На самом деле, мы получили бы лучший результат, если бы стиснули зубы и продержались чуть дольше.

— Но это не изменило вашей веры в это правило?
— Нет, потому что если у вас нет такого правила, вы можете оказаться с длинной позицией по S&P в такой день как 19 октября 1987 года, а затем протянуть с выходом до тех пор, пока не наступит катастрофа.

— Вы уже упомянули 1,5-процентный максимальный убыток по отдельной позиции и 4-процентный по всему портфелю для каждого данного дня. Используете ли вы какие-либо еще правила управления риском?
— У нас также есть максимальный уровень убытка в месяц — 10 процентов. Если когда-нибудь мы потеряем такую сумму, я закрою все свои позиции и буду ждать начала следующего месяца, прежде чем снова начать торговать. К счастью, такого пока не случалось.

У нас также есть четвертое правило управления риском: в начале каждого месяца я определяю максимальный размер позиции, которую готов открыть на каждом рынке, и не превышаю этого лимита вне зависимости от того, насколько бычьи или медвежьи настроения начинаю испытывать. Это правило позволяет мне себя сдерживать.

— Вы используете графики?
— Я гляжу на графики главным образом для того, чтобы вычислить, в каких местах трейдеры будут проявлять интерес к рынку. Я знаю, какие фигуры они предпочитают там видеть.

— Вы используете и дискреционную, и системную торговлю. Что вы можете сказать о достоинствах и недостатках каждого из этих подходов?
— Суть в том, что в любом случае вам нужно получить преимущество. Одним из способов получения преимущества является нахождение успешной системы. Однако если вы являетесь чисто системным игроком и начинаете управлять крупными суммами денег, то вы неизбежно увидите, что операционные издержки начинают съедать значительную часть вашей прибыли. Вероятно, лучше всего занимать положение где-то посередине между чистым дискреционным трейдером и чистым системным трейдером. Как я упоминал ранее, вы можете улучшить свои системы, используя дискреционные суждения при открытии и закрытии позиций.

— Вы когда-нибудь интересовались системами, предлагаемыми на продажу?
— Конечно, и мы много их накупили. Я раньше сам оценивал эти системы, но теперь это делают мои служащие. Мы никогда не использовали эти системы в чистом виде, мы используем их как источники идей при построении наших собственных систем.

— Можете ли вы посоветовать что-нибудь публике относительно систем, имеющихся в продаже?
— Вступайте в «Клуб 3000». (Эта организация выпускает информационный бюллетень, состоящий из писем ее членов, обсуждающих системы и другие аспекты торговли. Имя клуба связано с его происхождением. «Клуб 3000» был сформирован разочарованными людьми, заплатившими приблизительно по 3000 долларов за систему, которая, по их мнению, оказалась абсолютно бесполезной, и решившими объединиться, чтобы обмениваться информацией о различных системах.) Я бы также подписался на такие периодические издания, как Futures, Technical Analysis of Stocks and Commodities и Commodity Traders Consumers Report, чтобы читать публикуемые в них обзоры систем. Кроме того, после того, как вы покупаете систему, обязательно протестируйте ее на своих собственных данных.

— Иными словами, не доверяйте полностью продавцу. Вы согласны с тем, что большинство описываемых достижений систем не соответствует действительности?
-Да.

— Почему это происходит — ради преднамеренной фальсификации, или большинство продавцов по существу являются жертвами самообмана?
— Некоторые из декларируемых возможностей систем могут действительно до некоторой степени быть реальными. Однако обычно я нахожу, что эти системы не прошли достаточного количества наблюдений, чтобы быть статистически значимыми. Кроме того, нередко системы основывают процентные показатели своей прибыли на минимальных требованиях по марже.

— Понимаю. При этом в системах чрезмерно используется леверидж, а в рекламных объявлениях говорится только о прибыли, риск при этом не описывается.
— Верно. Такую же ошибку я совершил в своей университетской дипломной работе. Я основывал процентную прибыль на предпосылке того, что размер счета равен двойной величине минимального требования маржи на бирже. А это крайне недостаточная сумма. На самом деле, если вы когда-нибудь попытаетесь торговать таким образом, вы неизбежно разоритесь, потому что падения счета при системной торговле бывают очень большими.

— Вы согласны с тем, что если кто-нибудь когда-нибудь разработает по-настоящему хорошую систему, он не будет ее продавать?
— До некоторой степени я в это верю. Конечно, есть возможность, что разработчик такой системы может совсем не иметь денег, но если система настолько хороша, то он сможет убедить друзей, семью или кого-нибудь еще вложить деньги в эту систему с тем, чтобы торговать по ней.

— Есть ли какие-нибудь общедоступные технические индикаторы, которые вы находите полезными?
— Полезны скользящие средние. Они помогают при управлении риском. Думаю, что вы сможете получать прибыль выше средней, используя скользящие средние, если вы хорошо в них разбираетесь.

— Какие индикаторы вы считаете незаслуженно популярными?
— В основном это следующие: коррекции Фибоначчи, углы Ганна, RSI и стохастики. Во всех этих индикаторах я ничего не нашел.

— Если вы попадаете в полосу, когда день за днем дела у вас идут исключительно хорошо, не наступает ли момент, когда вы говорите: «Это не может продолжаться вечно»? И не начинаете ли вы только по этой причине сокращать свою позицию?
— Собственно говоря, чем лучше у меня идут дела, тем больше денег я ввожу в игру, а чем хуже дела, тем меньше денег я ставлю.

— Значит, вы верите в полосы удачи?
— Да, причем не только в торговле, но и в большинстве областей жизни. Если команда выиграла восемь игр подряд, вы не будете ставить против того, что она выиграет и девятую игру

— Есть ли такие торговые ошибки, которых вы научились избегать?
— В принципе, я не люблю размещать стоп-ордера. Если вы большой игрок, вам нужно быть очень осторожным при размещении стопов на рынке.

— Вы поняли это на собственном опыте?
— На протяжении всей своей карьеры я никогда не злоупотреблял размещением стоп-ордеров, но раньше я использовал их больше, чем сейчас.

— А когда вы ставили стоп, вы не замечали, что появлялась более высокая вероятность его срабатывания?
— Если я размещаю на рынке большой стоп-ордер, то не только повышается вероятность его срабатывания, но, когда это происходит, высока вероятность начала быстрого движения цен. Поэтому у меня не только сработает стоп, но еще и исполнение его произойдет по средней цене значительно худшей, чем сам стоп.

— С учетом нынешнего размера вашей торговой позиции, я думаю, что вы, вероятно, вообще избегаете использования явных стоп-ордеров.
— Правильно. Иногда, если я хочу, чтобы цена передвинулась в сторону определенного уровня, я могу поставить стоп и затем отменить этот ордер, когда рынок приблизится. Я делаю такие вещи довольно часто. Собственно, и сегодня я такое сделал. Сегодня это сработало, но иногда получается наоборот, и вы становитесь гордым обладателем каких-нибудь облигаций, которые вам совершенно не нужны.

— Вы, похоже, очень уверены в своей способности торговать на рынках с прибылью. Всегда ли у вас была такая уверенность в торговле?
— Вероятно, в течение последних четырех лет.

— Говоря не о себе конкретно, а в общем, можете ли вы сказать, что существует сильная взаимосвязь между степенью уверенности в себе и успехом в торговле?
— Некоторая связь есть, но, конечно, не 100%. Некоторые люди совершенно уверены в себе, но если они не имеют преимущества на рынке, то это не имеет значения — они все равно потеряют деньги.

— Вы хотите сказать, что не из всех уверенных в себе людей получатся хорошие трейдеры. А вот уверены ли в себе все хорошие трейдеры?
— Да, я думаю, что практически все хорошие трейдеры уверены в своей способности торговать.

— Вы не помните, когда по-настоящему обрели уверенность трейдера? Был ли какой-нибудь переходный момент, который вы можете вспомнить?
— Думаю, что к тому времени, когда я решил уйти на вольные хлеба, я уже был довольно уверен в себе. Я знал, что должен делать деньги хотя бы для того, чтобы платить аренду.

— И эта уверенность возникла из постоянства вашей прибыли?
— Да, я знаю, что получал статистически значимые результаты.

— Вы получили университетское образование и даже написали диплом по предмету, связанному с рынками. Я уверен, вы знаете о том, что большая часть научного сообщества до сих пор придерживается гипотезы эффективного рынка. Очевидно, то, что вы делаете, было бы невозможно, будь эта теория справедливой.
— Рынки, несомненно, не являются хаотичными. Рынки даже не эффективны, потому что эта предпосылка означает, что вы не можете делать прибыль выше средней. Поскольку некоторые люди такую прибыль делать могут, я с этой предпосылкой согласиться не могу.

— Но все же я уверен, что многие ваши профессора верят в гипотезу эффективного рынка.
— Правильно, и, вероятно, поэтому они профессора, а я делаю деньги так, как делаю. Кроме того, нужно учитывать, насколько удивительные вещи может делать человек, когда ставит на кон настоящие деньги. Человек, находящийся в академической среде, может полагать, что протестировал все возможные типы систем. Однако когда вы ставите настоящие деньги, вы можете начать мыслить весьма творчески. И всегда появляется что-то новое, что можно еще протестировать. Я думаю, что научное сообщество просто не протестировало многие жизнеспособные подходы. Конечно, если вы тратите на научное исследование лишь некоторое короткое время, вы не сможете найти ничего значительного. Да по-другому и быть не может — иначе все могли бы разбогатеть. Но когда вы проводите за изучением рынков каждый день своей жизни и пользуетесь соответствующей компьютерной поддержкой, вы можете найти вещи, которые работают.

— Каковы качества преуспевающего трейдера?
—Преуспевающий трейдер рационален, обладает аналитическим умом, может контролировать эмоции, практичен и ориентирован на получение прибыли.

— Какой совет могли бы вы дать другу, желающему стать трейдером?
— Изучайте статистические данные. Научитесь пользоваться компьютером. Найдите системы, которые работают. Разработайте простые правила управления риском.

— Не могли бы вы порекомендовать какие-то книги о рынках?
— Когда к нам приходят новые трейдеры, мы даем им три книги: вашу первую книгу The Complete Guide to the Futures Markets (Jack D. Schwager, John Wiley& Sons, 1984), The Handbook of Futures Markets Перри Кауфмана (Perry Kaufman, John Wiley&Sons, 1984) и The Commodity Futures Game: Who Wins? Who Loses? Why? Ричарда Тьюлеса и Фрэнка Джонса (Richard J. Tewles and Frank J. Jones, McGraw-Hill, 1987). Есть еще развлекательные книги, которые я могу порекомендовать, такие, например, как ваша Market Wizards, которая хороша в плане развития мотивации. А вообще, в нашей библиотеке находится огромное количество книг, и мы позволяем трейдерам самим выбирать, что они хотят читать.

— Какие неправильные представления о рынках распространены у людей?
— Люди считают, что без особого труда можно сделать кучу денег. Они считают, что вы можете делать 100% в год, ограничиваясь крошечными исследованиями по выходным. Это смешно.

— Они недооценивают трудность игры и переоценивают ее результаты?
— Совершенно верно. Кроме того, некоторые люди, когда теряют деньги, винят кого угодно, кроме себя. Я с удивлением прочитал в недавнем номере Wall Street Journal, что один человек выиграл иск против своей брокерской фирмы, обвинив ее в том, что потерял все деньги на своем счету. Больше всего поражает то, что речь шла не о брокере, дававшем ему плохие советы — ведь он сам совершал свои сделки! Он подал иск против брокерской фирмы, утверждая, что она не должна была позволять ему торговать так, как он торговал. Я верю в то, что мы живем в свободной стране, и если вы хотите торговать, вы должны иметь полное право это делать. Но если вы теряете деньги, то сами за это отвечаете.


— Какие ошибки совершают большинство людей на рынках? Я имею в виду настоящие ошибки в торговле, а не ложные представления о ней.
— Во-первых, многие люди лезут на рынки, не имея никакого преимущества. Они выходят на рынки потому, что брокер говорит им, что рынок бычий. Это не преимущество. Однако, по правде говоря, большинство мелких спекулянтов не могут пробыть на рынке достаточно долго, чтобы узнать, работает или нет их система, потому что они ставят в своих сделках слишком много, или их счет слишком мал для успешного начала.

— То есть на самом деле есть немало людей, предлагающих хорошие идеи, которые могут делать деньги, но они так никогда об этом и не узнают, потому что когда пробуют осуществить их, ставят слишком много и вылетают из игры.
— Совершенно верно.

— Вы иногда торгуете по ночам?
— Наша фирма работает круглые сутки. Кроме того, у меня есть портативная котировочная машина, которой я пользуюсь, чтобы следить за рынками, когда нахожусь дома.

— Не слишком ли это обременительно?
— Да, это так. Хотя я проверяю котировки каждый вечер, я стараюсь не переборщить с этим, потому что у меня есть тенденция к развитию маниакального пристрастия.

— Должны ли люди, работающие у вас в ночную смену, звонить и будить вас посреди ночи, если происходит что-то важное?
-Да.

— Как часто такое случается?
— Не так уж часто. Может быть, раза четыре в году.

— А как вы отдыхаете?
— Я посещаю много спортивных соревнований и много читаю. Я интересуюсь психологией и философией. Я также читаю много книг по самоусовершенствованию. Хотя, наверное, я и здесь перегибаю палку. Я замечаю, что чем больше книг по улучшению памяти читаю, тем хуже становится моя память.

— Вы еще продолжаете играть в баскетбол (Траут был капитаном команды в колледже)? Не скучаете вы по нему? Я имею в виду, когда-то он был очень важной частью вашей жизни.
— Нет, потому что я занят более интересным делом — торговлей.

— А вы не задумывались над возможностью ухода в профессиональный спорт?
— Когда я оканчивал среднюю школу, то надеялся, что буду играть за профессионалов. И думал, что, может быть, мне это удастся. Однако, поиграв на первом курсе в колледже, я понял, что для этого нужно играть гораздо лучше. Я мог бы играть в Европе. Собственно говоря, многие из бывших членов моей команды стали профессиональными игроками в Европе, но некоторые из них зарабатывают всего 10 тыс. долларов в год. Мне бы такого не хотелось.

— Вы когда-нибудь уходите в отпуск?
— Я беру только три дня отпуска каждые полтора года.

— Не потому ли, что когда вы уходите в отпуск, то думаете, что каждый день вашего отсутствия обходится вам в некоторую сумму денег?
— До некоторой степени, да. Кроме того, я считаю, что должен быть на месте, чтобы наблюдать за работой персонала и обеспечивать правильное ведение торгов.

— А вам не кажется иногда, что вы стали рабом своего творения? Не хотелось бы вам иметь возможность все бросить и уехать на несколько недель куда-нибудь, чтобы обо всем забыть?
— Конечно, но для того, чтобы торговать успешно, вы должны заниматься этим постоянно. Я выделяю себе десять дней отпуска в год, но никогда их не беру. Я твердо верю, что за все хорошее в жизни нужно платить определенную цену.

— По каким торговым правилам вы живете?
— Обеспечивайте себе преимущество. Знайте, в чем ваше преимущество. Имейте жесткие правила управления риском типа тех, о которых мы говорили раньше. В принципе, если свести все к самой сути, то для того, чтобы делать деньги, нужно иметь преимущество и осуществлять хорошее управление капиталом. Само по себе хорошее управление капиталом не может увеличивать ваше преимущество. Если ваша система недостаточно хороша, вы все равно будете терять деньги, вне зависимости от того, насколько эффективными являются ваши правила управления капиталом. Но если у вас есть подход, с помощью которого можно делать деньги, тогда управление капиталом может определять, добьетесь вы успеха или неудачи.

— А каковы ваши цели сегодня?
— Делать ежегодно 30% прибыли, не допуская падений капитала, превышающих 10%.

— Что вы можете сказать на прощание?
— Лишь то, что я с радостью и уверенностью смотрю в будущее. Если когда-нибудь это чувство исчезнет, я прекращу торговать.
Я нашел историю результатов Траута — комбинацию очень высокой годовой прибыли и исключительно низких падений капитала — почти мистической. Конечно, хотя сочетание высокой прибыли и низкого риска встречается редко, само по себе оно не уникально, собственно говоря, целый ряд других трейдеров, проинтервьюированных мной в этой книге (и в книге Market Wizards) также демонстрируют такие свойства. Но почему же я тогда говорю «мистический»? Потому что, судя по тому, что я слышал о Трауте, я знаю, что его сделки базируются главным образом на сигналах, подаваемых компьютерными торговыми системами, основанными на методах технического анализа.

Я потратил много лет, разрабатывая и оценивая технические торговые системы. Хотя я нашел системы, делающие почти столько же денег, сколько Траут (если оценивать по среднегодовой прибыли), эти системы неизбежно демонстрировали гораздо большую вола-тильность. Падения капитала на 25% являются для этих систем самым обычным делом, а в худшем случае они даже превышают 50%. Конечно, волатильность этих систем можно сократить, уменьшив леверидж (т. е. число контрактов, торгуемых на каждые 100 тыс. долларов капитала). В этом случае, однако, до ничтожных уровней уменьшится прибыль.

Я еще не нашел системы, которая могла бы хотя бы немного приблизиться к результатам Траута в смысле соотношения прибыли и риска. Практически каждый из проинтервьюированных мною трейдеров, продемонстрировавших сочетание высокой прибыли и очень низкого риска, неизбежно оказывался дискреционным трейдером (т. е. трейдером, который для принятия торговых решений полагается на свой внутренний синтез рыночной информации, а не использует торговые сигналы, вырабатываемые компьютером). Как, в таком случае, добивается этого Траут?

Ответ на этот вопрос я получил в его интервью. Отчасти дело в том, что он полагается на системы, основанные главным образом на статистическом анализе, а не на более стандартных подходах следования за трендом. Однако, пожалуй, главным фактором является исключительное умение Траута выбирать время открытия и закрытия своих позиций, что, по его собственной оценке, приносит ему половину прибыли. «Я передал, наверное, десяти знакомым трейдерам те же самые системы, которыми мы пользуемся, и некоторые из них до сих пор не смогли сделать денег», — говорит он. Таким образом, вновь мы говорим об использовании информации, которая не может быть введена в компьютер (например, уровень шума в торговом зале биржи) и благодаря которой достигаются более высокие результаты. Иными словами, Траут может приходить к своим торговым решениям примерно так же, как и системные трейдеры, но исполняет он эти решения как дискреционный трейдер.

Траут дает двоякий основной совет. Во-первых, чтобы победить рынок, вы должны иметь преимущество. Все остальное вторично. Вы можете использовать замечательные методы управления капиталом, но если вы не имеете подхода, дающего вам преимущество, вы не сможете выиграть. Это может казаться очевидным, но многие трейдеры выходят на рынки без малейшего признака наличия у них преимущества.

Во-вторых, даже если у вас есть преимущество, вы должны осуществлять строгое управление риском, чтобы защититься от нечастых событий, вызывающих огромные резкие движения цены, которые могут быстро уничтожить перенапряженные левериджем счета. И как демонстрирует дипломная работа самого Траута, вероятность резких движений цены гораздо больше, чем это позволяют предположить стандартные статистические предпосылки. Отсюда необходимость управления риском. Было бы неправильным полагать, что трейдеру, который потерял все деньги из-за неожиданно крупного неблагоприятного движения цены, просто не повезло. Такие события происходят достаточно часто, чтобы можно было к ним подготовиться.

Полезно сравнить советы Монро Траута с советами Блэра Халла (см. часть VI). Хотя их торговые методы совершенно различны — Траут является направленным трейдером, а Халл арбитражером, — их оценки ключевых параметров успешной торговли практически идентичны: это комбинация наличия преимущества и использования строгих правил управления капиталом.


Источник:Новые маги рынка: беседы с лучшими трейдерами Америки , Джек Д. Швагер